РИНГО СТАРР: ЗНАМЕНИТЫЙ БАРАБАНЩИК, ПРОСТАЯ УСТАНОВКА

Пусть отдельные музыканты и меломаны упрекают Ринго Старра в мнимом отсутствии виртуозности и искромётности, однако не лучше ли прислушаться к мнению профессионалов? Да, настоящих больших профессионалов – хотя бы лидера фьюжн-комбо Vital Information Стива Смита (Steve Smith, экс-Journey): «До появления на сцене Ринго все оценивали барабанщиков по их виртуозности и чисто техническим возможностям как музыкантов-солистов. Но Ринго доказал, что барабанщик моет быть составной частью группы как композитор и аранжировщик». Ему вторит не нуждающийся в представлении Фил Коллинз (Phil Collins): «Полагаю, что таланты Ринго абсолютно недооценены – вы послушайте партию ударных в номере The Beatles “A Day In The Life” (1967), она же на самом деле очень непроста, и не всякий современный барабанщик воспроизведёт её». Ну и просто, можно ли пересчитать музыкантов, которые взялись за инструмент исключительно благодаря тому, что Ринго был барабанщиком The Beatles?

На самом деле к моменту прихода в будущую величайшую рок-группу всех времён и народов в августе 1962 года Ринго уже был вполне состоявшимся «героем родного города», то есть Ливерпуля. Выступая в группе Rory Storm & The Hurricanes он уже был, по словам своего коллеги Джона Леннона (John Lennon, 1940–1980), «совершенно профессиональным барабанщиком и хорошим певцом с актёрскими наклонностями. Что бы он не делал – из всего так и пёрла его яркая индивидуальность». Несмотря на то, что студийный дебют Ринго в рядах The Beatles трудно назвать удачным, первые два альбома квартета были записаны музыкантами полностью вживую, с очень малым числом наложений – но как раз барабанщик сделал во время этой записи ошибок поменее всех своих коллег. Утверждается, что в архивах рабочих записей группы «не наберётся и дюжины ошибок Ринго – не то, что у других музыкантов». Как бы то ни было, а сочетание профессионализма и простоты в игре Ринго предопределило и выбор им простого набора барабанов для своей ударной установки. Впрочем, в апреле 1963 года все ударные установки были простыми, но Ринго наряду с очень немногими ветеранами эпохи биг-бита и британского блюза оказался верен «малому комплекту». Его ударные установки в составах Ringo Starr & His All-Starr Band не сильно увеличились по сравнению с теми, уже совершенно фантастическими временами.

Первой профессиональной ударной установкой Ринго была Premier Mahogany Duroplastic (1960 года выпуска), приобретённая им в сентябре того же года перед первым выездом Rory Storm & The Hurricanes на работу в Гамбург. На этой же установке он играл и в начале своей карьеры в The Beatles. В её составе – весьма ценящийся ныне у продюсеров ретро-рока малый барабан 4"×14" (Premier Model #10), верхний том 8"×12", напольный том 16"×16" и бас-барабан 17"×20". Корпуса барабанов были выполнены из трёхслойной берёзовой фанеры с подкреплением из буковых колец. Особенностью этой установки были её пластики – точнее, «пластики»: Ринго утверждает, что они были сделаны из телячьей шкуры, как в стародавние времена. Иное оборудование – также бренда Premier: хай-хэт, две стойки для тарелок модели Olympic, стойка малого барабана, педаль бас-барабана плюс бонги 6" и 8" Premier Model 520. После приобретения этой установки Ринго установил крепление для верхнего тома Rogers Swiv-o-matic. О тарелках же нужно сказать отдельно…

Так уж исторически сложилось, что практически всю свою профессиональную карьеру Ринго играл на тарелках бренда Zildjian (на раннем этапе он также использовал тарелки Ajax) – сперва это были тарелки серии Avedis, а в настоящий момент он работает с сериями Avedis и K. Причем во времена the Beatles музыкант играл на ударных чисто по-пролетарски, то есть со всей мощью, и оттого не пренебрегал пользоваться тарелками для хай-хэта 15" и тарелками 18" и 20" в роли райд- и крэш-тарелок. Правда, разделение тарелок по их ролям случилось только в самом конце 60-х (до того использовались градации “Light”, “Medium” и иногда ”Heavy”), но это не мешало Ринго как минимум до конца 2000-х играть на райд-тарелке Zildjian Avedis выпуска тех же 60-х. Вдобавок Ринго всегда был поклонником громкого, «заливающего» звука тарелок. Но на сегодняшний день он активно использует тарелки для хай-хэта Zildjian 14" K Mastermind и крэш-тарелки 16" K Constantinople и 18" K Custom Dark. При этом музыкант зачастую использует крэш-тарелку большого диаметра как райд-тарелку, что идёт, конечно же, от его опыта в рядах The Beatles.

В мае 1963 года Ринго приобрёл установку, ставшую его символом как музыканта великой группы, а именно Ludwig Downbeat (выпуска апреля того же года) в расцветке «черная раковина» (Oyster Black Pearl). Желанием музыканта было иметь «установку попроще» – новика повторяла комплектацию Premier Mahogany Duroplastic: малый барабан 5½"×14" Jazz Festival предсерийного выпуска, верхний том 8"×12", напольный том 14"×14" и бас-барабан 14"×20" с корпусами из трёхслойной фанеры (красное дерево-тополь-клён у бас-барабана и красное дерево-тополь-красное дерево у остальных). Переход на малый барабан с большей высотой Ринго объяснял тем, что в студии ему необходим более глубокий звук данного инструмента. Остальное оборудование – также Ludwig: педаль бас-барабана Speed King Model 201 и стойки под тарелки и хай-хэт, от старой же установки сюда перекочевала одна из стоек Olympic и сидение Premier Model 245.

Аналогичная установка использовалась Ринго во время их великого заокеанского триумфа, то есть выступления в телепрограмме “Ed Sullivan Show” 9 февраля 1964 года – но все барабаны и аксессуары были куплены в Нью-Йорке, с собой Ринго привёз только малый барабан Jazz Festival. Во время этой телепрограммы также использовались барабанные стойки Premier Lockfast Model 1400 и стойка для хай-хэта Spurlock Direct-Pull Model 1123; с иными небольшими изменениями эта же установка была задействована при съёмках фильма “A Hard Day’s Night” (1964). Что гораздо важнее – именно с момента телеконцерта на “Ed Sullivan Show” Ринго начал работать с пластиками бренда Remo, которые использует и поныне.

После превращения The Beatles в объект всеобщего обожания в Америке, представители Ludwig Drum Company задумались о том, что не вредно бы предложить Ринго новую установку. Что и было сделано: компания поставила музыканту несколько установок с разным размером барабанов, которые испытывались группой в процессе выступления группы в самых разных залах, иногда для концертов вовсе не приспособленных. В результате Ринго остановил свой выбор на установке Ludwig Super Classic в той же расцветке и снова с малым барабаном Jazz Festival. Отличия заключались в размере барабанов: верхний том 9"×13", напольный том 16"×16" и бас-барабан 14"×22"; все с корпусами из трёхслойной фанеры (красное дерево-тополь-красное дерево). Также на эту установку перекочевало крепление верхнего тома Rogers Swiv-o-matic. Ободы томов были выполнены из латуни с хромированным покрытием.

Без преувеличения, эта установка сделалась музыкальным инструментом большого профессионала – она прослужила Ринго до сентября 1968 года, и именно на ней записаны все партии ударных большинства ключевых произведений The Beatles. Впрочем, у музыканта имелась ещё одна установка совершенно аналогичной комплектации, называемая самим Ринго “Shea Kit” – он играл на ней во время первого выступления группы на нью-йоркском стадионе Shea Stadium 15 августа 1965 года, и весьма дорожит ей. Она до сих пор находится во владении музыканта.

Итак, в сентябре 1968 года в ходе записи «Белого альбома» (то есть двойника “The Beatles”) Ринго принял решение сменить свою ударную установку, всё едино предназначавшуюся исключительно для студийной работы. Причина? Дело в том, что барабаны установки Ludwig Hollywood выпуска марта 1967 года имели верхнее неокрашенное покрытие из клёна (точнее, их корпуса были выполнены из трёхслойной фанеры клён-тополь-красное дерево). Ведь в ходе своего индийского путешествия (1968) и общения там с британским коллегой Донованом (Donovan Leitch) группой было решено удалить весь лишний лак и краску с гитар, чтобы они звучали естественнее. Что и было сделано и обрадовало музыкантов, ну а где гитары – там и барабаны. В рамках «нового мышления» было решено, что и барабаны должны звучать максимально естественно; дальнейшее понятно.

Спецификация этой установки была аналогична Ludwig Super Classic, но с добавлением одного верхнего тома 8"×12" и одной стойки для тарелки, и с сохранением любимого малого барабана Jazz Festival. С данной установкой Ринго использовал различные сиденья, самым известным из которых оказалось Sonor Z-5801, которые самостоятельно кастомизировал в меру своих возможностей. С данной установкой, которую можно увидеть и в знаменитом «концерте на крыше», Ринго иногда использовал пластики Ludwig Weather Master – в первоначальном состоянии поставки на барабанах были установлены мембраны из телячьей шкуры, и в такой комплектации они использовались при записи альбома “Abbey Road” (1969). На этой установке Ринго много играл и в первые годы сольной карьеры.

Ринго Старр стал одним из первых рок-барабанщиков, получивших в своё распоряжение именные палочки, а именно модель Dallas Arbiter Ringo Starr, изготавливаемые британским мастером Айвором Эрбитером (Ivor Arbiter) с середины 60-х годов. Причём Айвор делал палочки для многих соотечественников вплоть до начала 70-х. Известно, что на исторически последних концертах The Beatles в 1966 году Ринго использовал именно эти палочки. А в разработке палочек Promark Millennium II 5AL Ringo Starr Wood Tip Ринго принял личное участие, и он называет их «классическими палочками для рок- и поп-барабанщика». Палочки изготовлены из орешника, имеют короткий радиус скругления корпуса и овальный деревянный наконечник. В сумме это обеспечивает тёплое и несколько «тёмное» звучание ударных и малую отдачу палочек при игре. Кроме того, в последние 30 лет Ринго использует именные палочки Zildjian Ringo Starr Artist Series.

Жизнь Ринго Старра как барабанщика – мы намеренно не рассматриваем его достижения как хитмейкера, певца и артиста – это та область, где реальность пересекается с легендой. Однако его подход к ударным инструментам может быть рекомендован всем собратьям по оружию: простая ударная установка для создания великих песен, переживающих целые эпохи.

Всеволод Баронин