ЛАРС УЛЬРИХ: 35 ЛЕТ ЗА НАКОВАЛЬНЕЙ

Конечно, краткая история Metallica известна всем и каждому. Но что же предшествовало музыкальному фанатизму Ларса по отношению к неизвестным для Америки-1980 группам NWOBHM («новой волны британского хэви-метала»), знакомству с Джеймсом Хетфилдом (James Hetfield) и обещанию будущему президенту Metal Blade Records Брайану Слэгелю (Brian Slagel) создать группу при условии попадания её трека на сборник, которым стал “Metal Massacre” (1982)? Безусловно, такой уверенный в себе музыкант и «сам себе менеджер», как Ларс, мог воспитываться только в богемной семье, где на избранный им жизненный путь никто косо не смотрел. Всё верно: Ларс – сын профессионального теннисиста Торбена Ульриха (Torben Ulrich, р. 1928) и внук еще одной легенды датского тенниса, Эйнора Ульриха (Einer Ulrich, 1896–1969). Торбен Ульрих был и остался изрядным поклонником джаза, его близким другом и соседом был трубач Дон Черри (Don Cheery), а крёстным отцом Ларса был знаменитый саксофонист Декстер Гордон (Dexter Gordon). В пятилетнем возрасте Ларс впервые попал с родителями на рок-концерт – это был знаменитый концерт в лондонском Гайд-Парке 5 июля 1969 года с The Rolling Stones в качестве хедлайнеров. Как известно, будущую звезду готовили к карьере профессионального теннисиста, но после копенгагенского концерта Deep Purple в поддержку альбома “Burn” (1973) как раз под десятилетие Ларса, уже ничто не могло оставаться прежним. Игра Яна Пэйса (Ian Paice) настолько впечатлила нашего героя, что его бабушке пришлось раскошелиться на первую в его жизни ударную установку.

Это был Ludwig с прозрачными корпусами барабанов, тремя томами (из них два – напольные), одним бас-барабаном плюс хай-хет и две тарелки Zildjian. Определенные черты преемственности можно этой установке можно увидеть и в современной установке Ларса, и его высказывании о Zildjian как «единственных тарелках». На самом деле эта установка, ныне выставленная в копенганенском Hard Rock Cafe, никогда не использовалась в игре ни с каким составом – Ларс занимался на ней самостоятельно, а в группы (в частности, состав Black Rose, предшествовавший Mercyful Fate), его не брали – молод, и играл так себе. После переезда всей семьёй в Калифорнию в 1980 году во владении Ларса оказался подержанный серебряный Ludwig неизвестной комплектации, на смену которому пришел чёрный также Ludwig с шестью томами (два напольных) различных размеров и педалями и стойками Yamaha. Эта установка использовалась в любительский период существования Metallica в 1981–1983 годах и, возможно, частично использовалась при записи дебютного альбома “Kill ‘Em All” (1983). В это же время компания Tama предлагает Ларсу эндорсмент, действующий и по сей день. В ходе турне в поддержку данного альбом Ларс играл на установке Tama Imperialstar также с шестью томами и корпусами барабанов из клёна. Аналогичная комплектация была у установки Tama Superstar (1984–1986), но на смену клёну пришла берёза. На томы устанавливались пластики Remo Pinstripe, в концертной работе также применялся малый барабан Ludwig с пластиком Remo Coated Controlled Sound. В 1986-м группа перешла уже фактически в ранг суперзвёзд, и предложение не заставило себя ждать – Tama предложила Ларсу подписную установку Tama Granstar II с малым барабаном 14"×6.5" с корпусом из колокольной меди (к концу 80-х Ларс перейдет на размер 14"×8"), двумя бас-барабанами 24"×16", набором из четырёх верхних томов с размерами от 10"×10" до 16"×15" и двумя напольными томами 18"×16". Именно эту установку можно было узреть и на Тушинском побоище 28 сентября 1991 года. Считается, что Ларс стал первым эндорсером Tama с собственной подписной установкой, но это не совсем так – установки по заказам музыкантов компания разрабатывала и собирала с 1978 года, но просто не афишировала этот факт.

В середине 90-х и вследствие окончательного перехода Metallica в мэйнстрим Ларс несколько упростил свою игру, что не могло не сказаться на комплектации ударной установки. Сейчас его оружие – установка Tama Starclassic (глянцевой пурпурной расцветки с блёстками / Purple Sparkle Laquer) с корпусами из клёна и двумя бас-барабанами 22"×16" (SMB2216), верхними томами 10"×8" (SMT1008) и 12"×10" (SMT1210), напольными томами 16"×14" (SMT1614) и 16"×16" (SMT1616) и малым подписным барабаном 14"×6.5" (LU1465) с корпусом из 3-мм нержавеющей стали с декоративной внешней поверхностью типа «алмаз». То есть музыкант теперь обходится необходимым минимумом барабанов. Аналогичная история с тарелками Zildjian – это хай-хет 14" Z Custom Dyno Beat и тарелки 17" A Custom Projection Crash (одна), 18" A Custom Projection Crash (две – одна из них выступает в роли райд-тарелки), 19" A Custom Projection Crash (одна), 18" Oriental China Trash (одна) и одна 20" Oriental China Trash.

Педали и стойки у Ларса – также производства Tama: это прежде всего, педали бас-барабанов Iron Cobra Power Glide HP900P и подставка хай-хета Iron Cobra Lever Glide HH905. Стойки под тарелки и томы – серии Tama Roadpro: три стойки под тарелки с противовесами, две обычных стойки под тарелки, стойка под два тома и стойка под малый барабан. Малая арматура для стоек и хай-хета – также Tama, единственное исключение – переключатель хай-хета бренда DW. Стул – также Tama модели 1st Chair Ergo-Rider Drum Throne HT730 либо 1st Chair Wide Rider. Пластики на барабанах – только Remo, но разных моделей. Малый барабан имеет рабочий пластик Coated Emperor X либо Coated Controlled Sound (CS) и резонаторный Clear Hazy Ambassador, томы – рабочие пластики Coated Emperor и резонаторные Clear Ambassador или Black Ambassador и бас-барабаны – рабочие пластики Clear Powerstroke 3 либо Powerstroke Pro и резонаторные Ebony Powerstroke 3 или Black Ambassador. Палочки – подписные модели Calato Regal Tip 5B Lars Ulrich Model или Ahead Signature Series, вторые из котрых имеют сердечник из алюминиевого сплава и нейлоновые наконечники. Сам Ларс утверждает, что их срок службы на 50% превосходит таковой у деревянных палочек. На концертах также используется система микрофонной подзвучки бас-барабанов Kelly Shu и сигнальные датчики Pintech на томах и опять же бас-барабанах.

Не последний вопрос, занимающий почти всех барабанщиков, играющих в нелегких стилях – схема студийной подзвучки барабанов Ларса для получения узнаваемого звука Metallica. Здесь лучше обратиться к опыту Грега Фидельмана (Greg Fidelman), работавшего сопродюсером и звукорежиссёром на записи двух последних альбомов группы “Death Magnetic” (2008) и “Hardwired… To Self-Destruct” (2016). Процесс записи барабанов для последнего альбома получил название «строительство фанерного дворца», причем в складском помещении базы группы – музыканты хотели получить более живой и объёмный звук ударных, нежели это имело место на “Death Magnetic”. В результате Грег выстроил фанерную загородку вокруг барабанов и поместил фанерные панели на стены, пол же был покрыт слоем хорошо отражающего звук дерева – в любом случае лучше, нежели фанера. Звук ведущего барабана снимался тремя инструментальными микрофонами ближнего поля, при этом Shure SM57 и Neumann KM84 были вообще скреплены вместе, а Neumann KM86 устанавливался отдельно. Также использовались верхние и амбиентные микрофоны, причём последние были установлены примерно на высоте 3.66 м над ударной установкой. По утверждению Грега, звук ведущего барабана на записи на 70% состоит из того, что было снято микрофонами ближнего поля, всё остальное – амбиентные и верхние микрофоны. Амбиентные микрофоны управлялись сигналом от удара палочкой по малому барабану, то есть в момент удара коэффициент усиления в их цепи увеличивался, и это придавало больше объёма звуку малого барабана. Перед записью Грег и Ларс перебрали методом звуковых проб примерно 15 малых барабанов, однако остановились всё-таки на подписной модели Tama со стальным корпусом. При записи отдельных дублей использовались не менее пяти одинаковых малых барабанов с одинаковой настройкой – манера игры Ларса приводила к тому, что они расстраивались буквально после каждого дубля. Подобная схема работы позволила добиться ровного студийного звучания и при этом не обмануть слушателя альбома. Мы видим, что разумное самоограничение в наборе ударных инструментов, их простота и известная изощрённость студийной технологии и есть три кита, на которых основана популярность Ларса как барабанщика и узнаваемый звук его ударных на записи.